Я попрощался с Фимой и сел в машину. Некоторое время я просто сидел за рулем, тупо уставившись впереди себя.

— Что, командир? Какие указания?

— Предлагаю надраться, — мрачно сказал я.

— Хорошая идея, Рома. Можно я так буду тебя называть? — спросил Кощей.

— Да, конечно, — рассеянно ответил я.

— Тогда заедем по дороге в одно место. Купим хороших напитков, — предложил Кощей.

И снова я согласился.

Василиса все время молчала, уставившись на здание, куда унесли тело Петра Евгеньевича.

Я завел мотор, и мы выехали в сторону Купчино. По дороге заехали в магазин «Ароматный мир», куда Кощей пошел один. Вскоре он вернулся с двумя пакетами, в которых позвякивали бутылки. Он поставил их между собой и Василисой. И мы продолжили путь.

Мне в принципе было все равно, что он купил. Сейчас что спирт, что водка — все едино. Тело лихорадило. Мысли путались. Ноги заплетались. Я чувствовал то дикую слабость, то резкий прилив энергии и желание кого-либо убить.

Начался отходняк после операции. Если бы она удалась, я бы легче перенес последствия нервного напряжения. Миссия успешно выполнена. Можно и расслабиться. Но я погружался в мрачную пучину безысходности и не знал, как оттуда вынырнуть.

Я завернул в знакомый двор на улице Олеко Дундича и остановился перед нашей парадной.

— Пойдем, командир, спрыснем раны, — сказал Кощей.

Мы поднялись на этаж в мрачном молчании. Я позвонил в дверь. Встретил нас Рогов. Одного взгляда ему хватило, чтобы понять, что с вопросами сейчас лучше не лезть. Он пропустил нас в квартиру и запер дверь.

Я вошел в гостиную и плюхнулся на диван. Откинулся на спинку и закрыл глаза. Тем временем Кощей увлек Рогова на кухню, и они там усердно зазвенели бутылками, соображая на стол.

— Рома, ты ни в чем не виноват, — неожиданно раздался рядом женский голос.

Я вздрогнул и открыл глаза. Это была Василиса. Она сидела в кресле напротив и выглядела — закачаешься.

— Почему все пытаются меня убедить в том, что я ни в чем не виноват? — мрачно спросил я.

— Потому что у тебя такой вид, словно ты себя винишь за все грехи человечества, — ответила она.

— Я считаю, что где-то что-то недоглядел, поэтому мы и попали в переплет. Но вот понять никак не могу, где ошибся.

— А я думаю, что ты действовал правильно. Просто ты видишь так картину мира, исходя из вводных, а они у тебя не полные. В то время как крыса, играющая против нас, обладает полной картиной мироздания. Поэтому ты все время на шаг позади него. И вовсе не из-за медлительности или ошибок, а потому что ты идешь ровно, а он опережает тебя. Ты делаешь шаг, а он два.

Василиса говорила с жаром, словно пыталась убедить незрячего в том что он может видеть. Но неожиданно от ее слов стало легче.

Тут и Кощей нарисовался. Он позвал нас на кухню, где была накрыта поляна.

Выпили по первой. Водка как вода пошла. Я даже не заметил, что выпил. Тут же Рогов налил по полной еще раз. После второй я почувствовал легкое охмеление. Обе рюмки выпили молча. Кощей, видно, все рассказал Рогову. Максим смотрел на нас со смешанными чувствами. Туг был и восторг, и горечь от потери. Мы все-таки еще не успели притереться как команда, стать друзьями, одной семьей. Для него Петр Евгеньевич Крюков был еще один погибший соратник, которых на его коротком пути сопротивленца было уже достаточно.

Из закуски на столе была копченая колбаса, соленые огурцы, селедка, утопающая в подсолнечном масле, лук кольцами и, конечно, черный хлеб. На плите стояла кастрюля, в которой варилась в кипящей воде картошка. И когда только ребята успели ее почистить? Или это домашняя заготовка Рогова?

Я съел пару кружков колбасы и закусил соленым огурцом. В голове сделалось тепло, но на душе оставалось так же погано. Впрочем, после разговора с Василисой жить было можно.

— Сегодня мы работали хорошо. Но я переоценил наши силы, поэтому получилось так, как получилось, — мрачно сказал я.

Ребята молчали. Но я чувствовал их поддержку.

— Кощей, налей, — попросил я.

Выпили по третьей.

Дальше потихоньку начался разговор. Ребята рассказывали о том, чем занимались до войны. Кощей рассказал, что преподавал в университете историю, специализировался на древнерусском периоде, в частности на феодальной междоусобице, предшествовавшей татаро-монгольскому нашествию. Василиса, как оказалось, была его студенткой. И во время учебы они не думали друг о друге, но сопротивление объединило их. Рогов рассказал, что до войны работал системщиком в крупной компании. Один из многих, кто обслуживал компьютеры серьезной фирмы. Он сразу заподозрил неладное, когда попытался проанализировать работу нейрофонов с точки зрения компьютерного специалиста. Пытался друзьям рассказать, но ему никто не верил.

Закончилась вторая бутылка водки. Я почти не слушал, о чем они говорят, пытаясь понять, кто предатель, как его найти и что я с ним буду делать.

Звонок оторвал меня от пьяных мыслей. Это был Шахматист. Вот уж с кем я сейчас точно не хотел разговаривать, так это с ним. Но пришлось ответить. Голос у координатора был как всегда невозмутимый. Но то ли спьяну, то ли по правде мне показалось, что он чем-то недоволен.

— Слушай внимательно, Гладиатор. Завтра вечером в шесть состоится совещание командиров Штаба Сопротивления. Ты должен быть. Я предупреждал, что готовится крупная операция. Твоя инициатива по попытке ареста Олега Кормчего ускорила процесс. Теперь командиры считают, что «кукловод» заляжет на дно и свернет сеть оружейников. Соответственно мы окажемся у разбитого корыта, как предрекал наше все. Было принято решение начать операцию уничтожения немедленно. Завтра ты узнаешь о сути операции, ее деталях и получишь свое задание.

— Я напортачил? Ты так считаешь? — спросил я заплетающимся языком.

— Ты делал свою работу. Тебя никто ни в чем не винит. У Петра Евгеньевича двое детей осталось и трое внуков, — зачем-то сообщил мне Шахматист.

На душе стало еще более тошно. Хотя, казалось, куда уж больше.

— Завтра я скину тебе на почту адрес встречи в кодировке. Ключ у Рогова. До свидания.

— И тебе не болеть, — сказал я коротким гудкам в трубку.

Ребята встревоженно смотрели на меня.

— Налей, — попросил я Кощея.

Он наполнил рюмки.

Мы выпили молча.

— Короче, завтра утром приводим себя в порядок. Мы втроем съездим в одно место, проверить версию. А вечером у меня дела. Не могу пока ничего конкретного сказать, но намечается серьезная заварушка. Надо быть готовым ко всему.

И мы снова выпили.

ГЛАВА 26

Рассол от соленых огурцов наутро пригодился. Хватило на всех. Кощей запасливый. Он еще и «Боржоми» прихватил. Одна Василиса выглядела бодро и свежо, словно вечером не сидела с нами. Да она и пила меньше.

Я принял душ. Холодные струи воды приятно бодрили тело. После чего сварил на всех кофе. Кощей тем временем возился с завтраком. Пожарил сосиски, залил яйцом, взболтанным с молоком, и разделил омлет на четыре тарелки. Кофе варить пришлось еще раз. Первая партия на удивление быстро разошлась, и народ попросил добавки.

Я пил кофе с наслаждением, чувствуя, как утренняя похмельная оторопь отступает. После второй кружки я уже был готов к подвигам. Объявив пятнадцатиминутную готовность, я отправился проверить снаряжение. На этот раз я не собирался попасть в переплет просто потому, что на операцию мы взяли недостаточно стволов. Пусть у нас с собой будет столько железа, что все металлодетекторы в округе свихнутся, но зато мои ребята будут готовы к любой локальной войне.

Рогов включил телевизор. Показывали новости. Удачно он попал. На экране появилась башня на Обводном канале, и диктор занудным голосом стал рассказывать о съемках нового фильма режиссера Погонова, которые прошли на территории бизнес-центра. Съемки были настолько натуралистичными, что испуганные жители окрестных домов вызвали полицию, которая и поспешила всех успокоить. На экране появилось одутловатое, с опухшими глазами и небритое лицо режиссера Федора Погонова, известного по фильмам «Детонатор», «Кровавый дождь» и «Улица разбитых фонарей». Он рассказал, что в Петербурге снимает новый полицейский боевик, и одна из съемочных локаций находится на Обводном канале. Но поспешил успокоить всех жителей, что съемки уже закончены, и продолжать снимать они будут в другом месте. Ведущая задала вопрос, когда ждать выхода фильма в свет. Погонов пообещал, что к майским праздникам следующего года он обязательно появится на всех киноэкранах страны. Также Погонов порадовал, что готовится релиз фильма, сгенерированный специально для нейрофонов, с эффектом полного присутствия. Он пообещал, что релиз состоится где-то через полгода после премьеры в кинотеатрах.